Гроза ада (БЕСсильный чемпион) [Компиляция 1-7] - Григорий Володин

Усилием воли подавляю иллюзию. Я ученый, меня не взять ментальными атаками, тем более такими топорными.

Только я один справился с мороком. Остальные до сих пор качаются с двумя стеклышками под бровями. Ну не долго думая, притворяюсь, что тоже в столбняке. Авось граф Чипсонь клюнет.

Лорд Лейс не подводит. Из глубин анфилады выныривает худой и черный, как деготь, вымес в белоснежной сорочке, его окружает отряд Кметов.

Будто бы стеклянным взглядом оглядываю выродка. В своем демонском облике граф очень даже смахивал бы на человека, если бы не смольная кожа да желтоватые глаза, ну еще немного мешают такие мелочи, как свиной пятак вместо носа, клешни на руках, чешуйчатый хвост, жабры на шее, четыре рога между вислыми ушами, выпирающие саблевидные клыки, рот от уха до уха и мохнатые козлиные ноги. А так типичный бриташка, в Лондоне каждый второй почти так же выглядит.

— Уничтожьте русских, — распоряжается лорд Мутировавший чипсонь.

Кметы напрягают меридианы, чтобы бахнуть по моему отряду файерболами, ледяными стрелами, каменным градом и прочей гадостью. Но не успевают — из пола им в ноги впиваются кислотные плети. Крики боли наполняют зал.

— Прямо фразочка мультяшного злодея, — разлепляю я губы и наношу удар Когтями по орущему рядом Кмету. Кислотные нити пригвоздили его к месту. В болезненной агонии парень как раз отшатывается, и шею задевает лишь самый кончик резаков. Брызгает тугая красная струя, знаменуя завершение жизни. А я шагаю к следующим изменникам.

Взмах. Смерть. Взмах. Смерть. Не спеша, но шустро уменьшаю поголовье врагов до одного трясущегося недодемона иллюзий.

— Как…Как ты смог побороть мой Дар Хаоса? — в ужасе отшатывается козлоногий лорд.

— Это не сложно, — усмехаюсь. — Когда за всю жизнь уничтожил десятки демонов иллюзий. Ты лишь жалкий фокусник, по сравнению с ними. Морок не обточен, граница с реальностью не сглажена, а само наполнение — сахарный сироп, от которого у меня чуть вся прямая кишка не слиплась.

— О да, Бес! — вдруг радостно ахает Белоснежка. — Вези меня под венец, вези на розовом «мерседесе»! Засори цветами весь город!

Я морщусь.

— Женщины, — поясняю вынужденное отступление и шагаю к вымесу. Пора кончать тварюгу и высвобождать команду и невест из-под ментального «экстази».

Лейс испуганно отступает, шаркая копытами по блестящему полу.

— Думаешь, вы победили? Хе, Оксфорд — всего лишь шахматный гамбит.

— Гамбит? — непонимающе смотрю. Мы, демоники, в шахматы не играем, да и в диспутах не участвуем. Зачем оно нам? С такими Когтями плевать на всякие докторские.

— Это когда жертвуют фигурой ради удачного исхода, — поясняет вымес, радостный что оттянул свою кончину на целое предложение. — Сейчас демон Метазар громит королевский лагерь. Тебе не успеть пробиться назад через весь город. Как известно, побеждает тот — кто захватил вражеского короля, — он лыбится кривыми клыками. — Или королеву. Вы можете попытаться обменять меня на Элизабет…акаххх..

Вонзаю Когти ему в грудину. Граф ошарашенно округляет желтые глаза.

— К чёрту компромиссы, — плюю Лейсу в морду и вспарываю вымеса до самого паха, как рыбу.

Сразу же команда приходит в себя, хлопают ресницами, поляницы щупают свои животы, ничуть не распухшие, а плоские, как доски.

— Ну блин, — топает ножкой Белоснежка, — Блин, блин, блин…Где моя беременность, где мой розовый «мерседес», и самое главное, почему они опять здесь? — машет «мохнатками» в сторону поляниц.

— И гдя куряца? — вздыхает Али.

— Просыпайтесь, фантазеры, — я убираю полисплав с груди и достаю один из заготовленных Биохазардов в карманах жилета. — Некогда спать. Надо королеву спасать.

Аяно смотрит на разрубленного вымеса и, кажется, поняв, поднимает взгляд:

— На лагерь напали.

— Вроде как.

— Что делать? — напрягается японка. — Нам не успеть обратно. И даже тебе лететь минут двадцать, не меньше.

Креплю гаджет с семенем Хаоса к наплечнику и активирую его.

— Есть один способ. Сейчас пбю.

Мой голос изменяется под действие Биохазарда. А вместе с ним и полисплав меняет структуру.

Сэр Гепард вселяется в броню. Экзоскелет мгновенно деформируется под его облик. Часть конструкции, перераспредяющая вес, — назовем ее хребет — приобретает подвижность, чтобы сжимать и растягивать тело во время бега. Ноги и руки удлиняются за счет дополнительных слоев нанобобиков. Пневмомускулы на конечностях утолщаются.

Как декорация, от задницы отпочковывается длинный кошачий хвост из железных колец. На шлеме вырастают треугольные стальные уши. Глаза загораются багровым светом.

Я встаю на четвереньки и срываюсь в карьер. Анфилада остается позади. Как мгновением позже и тесные коридоры, и широкие лестницы Оксфордского замка. Узкие ступеньки и разноцветные плиты весело простукивают под железными лапами. Наконец яркий свет солнца брызжет в глаза, руины взорванной башни машут мне вслед дымными ладонями, горящий город бросается навстречу…

Глава 13. Не ходите, дети, в Африку гулять

Ветер свистит в кошачьих железных ушах. Руины города стремительно проносятся перед глазами. Я скачу изо всех сил, именно скачу. Передние лапы-руки отталкиваются при каждом шаге. Каждую вторую секунду всё мое стальное тело буквально парит над землей — четыре конечности оказываются в воздухе. Один прыжок покрывает пятнадцать-двадцать метров за раз.

Обычные гепарды развивают скорость около ста километров в час. Сэр Гепард же запросто обгонит самый современный спорткар. Двести километров в час, если уши прижать — все двести два.

Граф Лейс не обманул. Связь с лагерем прервалась. Это вовсе не значит, что со штабом покончено. Наверняка, первым делом демонов послали уничтожить радиовышки, дабы убедить королевских солдат в городе, что их разбили с тылу. Если посеять панику в рядах войск — победа у вымесов в кармане.

То-то ранее разведка докладывала об иномирянах в Оксфорде, а мы ни одного не встретили, пока пробивались в замок. Суки захоронились, чтобы бахнуть по штабу командования.

Я уже почти пересек город. Прошло чуть больше минуты. Остаются позади черные раковины взорванных дотов, ряды длинноствольных гаубиц, груды смятых танков. Разбитые окна домов смотрят мне вслед, машут, будто прощаясь, горящими занавесками и обрывками штор. Когда дорогу загромождают дымящиеся остовы подбитых БМП, я пружиню вверх и мчусь по ветхим крышам, словно ветер. Подпрыгнув, растягиваю тело в длину и приземляюсь на третий этаж. Сбегаю по скату крыши и перескакиваю на соседний дом, на этаж ниже. Прилетаю в гущу залегшего отряда вражеских снайперов, сразу же ухожу в сторону, забрав по дороге взмахами чудовищных стальных лап пять жизней. Крики боли и растерзанные тела тут же забываются, будто меня там и не было никогда.

Грохот лап, ритмичное дыхание не способных устать легких. Снова на тротуаре. Мимо проносятся последние дома, словно воспоминания, и каждый отличается английским консерватизмом и строгостью деталей. Над